Аркадий КУЗНЕЦОВ

Продолжение. См. № 5, 10, 15/2007

Среди слов

Повесть

Глава 12. Рассказ? Повесть? Роман?

– Я вчера книгу прочитал, – похвалился перед занятием Федот: – «Витя Малеев в школе и дома». Интересный рассказ...

– А по-моему, это не рассказ, – сказала Диана. – Это повесть.

– Да какая разница – повесть, рассказ или роман? – возразил мальчик. – Важно – интересно или нет.

– Но зачем же все путать? – заметил Юлик. – Тут все просто: роман – это когда длинное произведение. Рассказ – это когда короткое. А повесть – не длинное и не короткое. Так, среднее.

– Ты-то все знаешь! А сколько страниц должно быть, чтобы была повесть, а не рассказ? – спросила Агафья.

– М-м... наверное, страниц пятьдесят. Нет, скорее всего, сто, – стал гадать Юлик.

– Да сто страниц – это, наверное, целый роман! – возразила Агата.

– О чем спорим? – спросила, войдя в класс, Анна Александровна.

– Это Федот прочитал «Витю Малеева» и не знает, что это – рассказ или повесть, а может быть, роман, – разъяснила Диана.

– Вот сегодня мы и собирались поговорить о жанрах литературной прозы, – напомнила преподавательница. – И мы как раз выясним, чем друг от друга отличаются рассказ, повесть и роман.

– Можно, я скажу? – вставил Юлик. – Рассказ – это рассказ о каком-то происшествии.

– Событии, – уточнила Анна Александровна.

– Событии. Повесть – это повествование о героях, а роман... ну, это большое произведение о разных приключениях, например «Дети капитана Гранта» или «Остров сокровищ». Правильно?

– Могу сказать, что твое объяснение далеко не полное. У рассказа, повести и романа свои отличительные признаки, и касаются они не только содержания. Но давайте вспомним про наш волшебный компьютер. Я думаю, что нам сегодня поможет многое прояснить один сайт.

– Какой? – спросил Юлик.

– «Клуб знаменитых капитанов».

– Это те капитаны, о которых романы? – спросила Диана.

– Смотрите-ка, в рифму заговорила! – отозвался Федот. – Принцесса-поэтесса...

– Ну, в рифму, а что? – обиделась девочка.

– Не препирайтесь, ну что вы! – сказала преподавательница. – Да, это те капитаны, о которых написаны романы, кстати, и повести, и рассказы. Когда-то, во времена детства моих мамы и папы, была такая радиопередача – «Клуб знаменитых капитанов». Вообще-то существовала она много лет, ее любили школьники, читавшие много книг. Я ее уже почти не застала, правда, под названием «Полный вперед!» она возобновлялась на радио не так давно. Капитаны все время выходили из своих книг и устраивали кают-компанию в библиотеке ночью, когда никого нет. Они, конечно, не могли усидеть на месте и отправлялись в путешествия – тоже по страницам разных книг. У них бывало множество приключений...

– Как в романах, – заметила Агафья.

– Приключения, между прочим, бывают и в повестях, и в рассказах. А еще они давали слушателям разные занимательные задания. И сегодня без заданий тоже не обойдется.

– Так давайте включим компьютер! – воскликнул Юлик.

– Давайте. – И Анна Александровна включила компьютер, и... вот чудо – на экране уже возникла надпись «Клуб знаменитых капитанов» и изображение штурвального колеса.

– Теперь введем слова «повесть», «рассказ» и «роман» и посмотрим, что получится.

На экране появилась комната библиотеки, в которой стояли стеллажи с книгами. Прямо из них по корабельным лестницам с экрана в класс вышли три персонажа, одетые как заправские моряки. Самый младший – темнокожий.

– Вот и капитаны! Ух ты! Только они все совсем молодые, – заметил Федот.

– Нет-нет, леди и джентльмены, капитан тут – только я, Дик Сэнд. А вообще-то все мы или юнги, или недавно ими были. Нам не намного больше лет, чем вам. Поэтому мы все дружим, хотя мы из разных книг, – сказал, судя по всему, самый бывалый из молодых людей.

– А я тебя знаю! – сказал Юлик. – Правда, я книгу еще не читал, но смотрел фильм – «Капитан “Пилигрима”». Ты из книги Жюля Верна.

– Жюля тут никакого нет, но верно! – усмехнулся Дик Сэнд, и его товарищи тоже засмеялись. – Этой шутке меня научил еще один мой товарищ – Саня Григорьев из романа Каверина «Два капитана». Да, я «пятнадцатилетний капитан» – так называется роман.

– Позвольте и мне представиться, – сказал юноша с задумчивым взглядом. – Я Сандерс Пруэль, мы сверстники с Диком, мне шестнадцать лет. Я из повести Александра Грина «Золотая цепь».

– Грина я еще не читал, – пожалел Юлик. –
Но у меня дома стоит эта книга, обязательно дойду до нее.

– А я Максим Забиякин – Максимка, так меня стали звать русские моряки, когда приняли на свой корабль юнгой! – сказал третий, темнокожий мальчик. – Я из рассказа Константина Станюковича, который так и называется – «Максимка».

– Это мы читали в школе, – отозвалась Агата.

– А я понял: вы пришли к нам втроем, потому что один из вас – из рассказа, другой – из повести, а третий – из романа! – догадался Федот.

– Так точно! – отчеканил Максимка.

– Нам тоже стало вдруг интересно, почему наши произведения называются по-разному, – заметил Дик. – Вот моя книга – роман. Санди, ты самый начитанный из нас, расскажи, что такое роман и откуда взялось это слово.

– Слово «роман», – начал Санди, – произошло от слова «романский», то есть «римский». Так в Средние века стали называть большую книгу о приключениях и о любви, например «Роман о Тристане и Изольде». Считали, что такие книги написаны на манер занимательных произведений Древнего Рима – отсюда и название «роман». О, сколько я прочитал разных романов! «Роб Рой», «Всадник без головы»... Мне это было так интересно, что я пересказывал содержание матросам. А они смеялись надо мной, издевались, считая меня никому не нужным выдумщиком.

– Санди, не переживай, – вставил Дик. – Ведь в нашей библиотеке у тебя появилось столько друзей – героев разных романов! И Дон-Кихот, и д’Артаньян, и Айвенго...

– И ведущие нашей кают-компании – Робинзон Крузо, Гулливер, капитан корвета «Коршун» – они тоже из романов. И ты, Дик Сэнд.

– Но, насколько я понимаю, в конце концов романы стали писаться не только о приключениях
и о любви, – заметил Дик.

– В девятнадцатом веке романом стали называть большое по объему прозаическое произведение
о жизни человека, об исторических событиях.

– А какое по объему? – переспросил Федот. – Не меньше ста страниц или больше?

– Ну, это сложно сказать, – ответил Санди. – Но главное, что в романе сюжет очень растянут.

– Хотя бы моя история, – отозвался Дик. – Кто здесь ее знает?

– Я могу сказать по фильму, – напомнил Юлик. – Все начинается с того, что отплывает в океан китобойная шхуна «Пилигрим». А на ней оказались пассажиры, потому что больше не на чем было плыть.

– Правильно, юный джентльмен! Шхуна «Пилигрим», на которую я поступил недавно младшим матросом, покинула новозеландский порт Окленд 2 февраля 1873 года. Капитан Гуль вел судно в Чили, откуда пассажиры – миссис Уэлдон, ее маленький сын Джек и ученый, ее кузен Бенедикт, – должны были вернуться в Соединенные Штаты Америки, гражданином которых являюсь и я. В начале романа вы можете прочесть, что я был подкинут в младенчестве на одну из улиц Нью-Йорка, рос в воспитательном доме, а потом стал юнгой.

– Понял! Это называется «экспозиция», мы изучали! – вспомнил Федот.

– Совершенно верно!

– Но капитан и матросы погибли, когда охотились на кита, – продолжал пересказывать сюжет Юлиан.

– Это прискорбное происшествие случилось через восемь дней после отплытия. Так вышло, что капитаном теперь стал я – всего в пятнадцать лет.

– Но тебя обманул один жулик... кажется, Негоро, – напомнил Юлик.

– Жулик! Это мягко сказано. Злодей работорговец, подлый человек. Он, бежав от правосудия, проник на «Пилигрим» в качестве кока. Он испортил приборы, и в результате мы пришли не в Южную Америку, а в Африку – туда, где у него оставались сообщники и где он решил продать моих темнокожих товарищей и сограждан – прислугу на «Пилигриме». Но его козни удалось раскрыть мне и моим друзьям. Хотя не всем удалось тогда спастись... Но, впрочем, о моих приключениях вы, юные леди и джентльмены, обязательно прочитаете в романе Жюля Верна.

– И мне пришлось пострадать от работорговца, – проговорил Максимка. – Но тогда я был еще совсем мал и не мог сопротивляться. Я так и был бы рабом, если бы не крушение пиратского судна моего хозяина в Атлантическом океане. Но после крушения я спасся в шлюпке, и меня подобрали русские моряки.

– Я помню, – сказала Агата. – Моряки вылечили тебя, сначала хотели оставить в Африке, но...

– Но я захотел остаться на русском корабле и стать моряком.

– Так вот, Максимка, – сказал Дик Сэнд, – мы и начали с тобой выяснять, почему моя книга – это роман, а твоя – рассказ.

– Да что тут выяснять! – заявил Юлик. – У тебя, Дик, очень много приключений, они происходили долго, поэтому у тебя и роман.

– А в рассказе про Максимку – только одна история о том, как спасли мальчика, – добавила Диана.

– Как и в рассказе Чехова про Каштанку – только одна история, история собаки, – заметила Агафья.

– А вот моя книга – «Золотая цепь», – напомнил Санди, – повесть. Там тоже лишь одна история о том, как я попал в замок таинственного и благородного Ганувера. Я случайно стал очевидцем последних дней его жизни, помог ему встретиться с невестой и узнал его великую тайну – тайну золотой цепи, тайну его богатств, которые Ганувер всегда обращал в помощь всем нуждающимся.

– А сколько времени продолжалась твоя история? – задал вопрос Юлик.

– Ну, вообще-то пять дней, считая с того вечера, когда я предавался разным мечтам на борту «Эспаньолы», где служил младшим матросом и где мне встретился Дюрок, предложивший сопровождать его на шлюпке к Гануверу...

– А почему твоя книга тогда – не рассказ?

– Некоторые литературоведы считают, что не только не рассказ, но даже роман, – добавила Анна Александровна. – Но я думаю все-таки, что это повесть.

– Слушайте, друзья! – предложил Санди. – Для того чтобы понять различие между жанрами наших книг, давайте вспомним, на скольких страницах изложены наши приключения.

– Для описания моих приключений и приключений моих друзей Жюль Верн отвел триста двадцать две страницы, – сообщил Дик. – Наши странствия продолжались более полугода.

– А мои приключения – начало жизни на борту парусного клипера «Забияка», – сказал Максимка, – продолжаются двадцать девять страниц.

– Ну что же, друзья, мне остается сообщить, что моя книга напечатана на ста тридцати шести страницах, – отметил Санди. – Причем свою историю я сам описал через пять лет.

– Кажется, все ясно! – заявил Юлик. – Двадцать девять страниц – это рассказ. Сто тридцать шесть – во сколько? – в четыре раза больше – это повесть. А триста двадцать две страницы – это еще больше, значит, это роман.

– Но не все так просто, – заметила ему Анна Александровна. – Вот, например, «Денискины рассказы» Драгунского. В этой книге более ста страниц, и герои одни и те же – Денис Кораблев, его родители, его друзья. Но это отдельные рассказы, а не главы повести.

– А почему? – спросил Федот.

– Наверное, потому, что у этих историй разные сюжеты, – предположил Санди.

– Вот именно, – сказала Анна Александровна. – У одного произведения должен быть один сюжет. А в историях про Дениску они разные у разных рассказов. Например, «Девочка на шаре». Ведь Дениска больше никогда не видел эту девочку в цирке, и этот сюжет остался лишь в том рассказе.

– А ты, Санди, на протяжении всей довольно большой книги сталкиваешься с одними и теми же людьми – Дюроком, Ганувером, Молли. Вот у тебя и повесть, – заключил Дик.

– Кстати, роман отличается еще и тем, что завязка и развязка сюжета далеко отстоят друг от друга по времени, – продолжила Анна Александровна. – Действие развивается неторопливо, появляются всё новые персонажи, происходят разные события, и все время хочется узнать, что впереди. В детстве я читала роман «Пятнадцатилетний капитан» – каждый день приходила из школы и сразу принималась за чтение – так было захватывающе!

– Подождите, подождите! – воскликнул Дик. – Не вы ли, сударыня, та девочка, которая замазала в моей книге карандашом иллюстрацию с Негоро и однажды даже отшвырнула книгу на пол?

– Прости меня, Дик, – смутилась Анна Александровна, – но третьеклассница Аня тогда подумала, что ты погиб.

– Нет, что вы, я выжил, даже угодив в водоворот на реке. Это Негоро очень хотел верить, что я погиб. Но Негоро и так получил по заслугам.

– Конечно, исчеркать страницу книги нехорошо, – засмеялась бывшая третьеклассница, – но вот как может взволновать действие романа! Симпатизируешь героям и ненавидишь их врагов...

– А может быть, вы ответите мне на один вопрос? – вмешался в беседу Максимка. – Когда я уже хорошо научился читать по-русски, кто-то из команды дал мне книгу «Арап Петра Великого». И я узнал, что когда-то тоже был мальчик из Африки, проданный в рабство в Турцию, и его выкупил и привез в Россию посол царя Петра Великого. И он тоже выучился в России и стал, кажется, генералом. Только вот в книге не было конца, а потом я узнал, что автор, Пушкин, погиб и не успел дописать об арапе. Еще я узнал, что Пушкин был правнуком этого арапа и его друзья даже прозвали Африканцем. Чудно! Мне очень понравилась книга – ведь то, что случилось с тем мальчиком, похоже на то, что случилось со мной. Но вот что это – роман или повесть? Раз это очень меня волновало и я хотел знать продолжение, то это роман, да? Вот вы, сударыня, наверное, можете ответить.

– А вот тут сложный вопрос, – задумалась Анна Александровна. – Александр Сергеевич Пушкин хотел написать большое произведение о своем замечательном прадеде – Абраме Петровиче Ганнибале, но не окончил, или, лучше сказать, написал лишь его меньшую часть. Поэтому трудно сказать, что получилось бы в конце концов: повесть или роман. Можно, кстати, сказать, что роман отличается от повести еще тем, что в нем обычно не просто много действующих лиц, а есть несколько сюжетных линий.

– Опять эти сюжетные линии! – протянул Федот. – А в них нельзя запутаться?

– Попробую объяснить. В романе «Пятнадцатилетний капитан» главная сюжетная линия относится к...

– К Дику! – понял Юлик. – Ведь роман-то назван «Пятнадцатилетний капитан».

– Но есть еще линия семьи Уэлдон и линия главного антигероя – Негоро.

– Что верно, то верно, – согласился Дик Сэнд. – Все несчастья на «Пилигриме» начались с того, что линия его команды переплелась с линией подлой жизни Негоро...

– А приключений тебе добавило то, что на шхуне оказались миссис Уэлдон с Джеком и кузеном, – добавил Санди. – А вот в моей книге в основном моя сюжетная линия, а о Ганувере и других я слышу рассказы.

– Поэтому «Золотая цепь» – все-таки повесть, – заключила Анна Александровна.

– Значит, что же получается? – воскликнул Юлик. – Повесть – это то, что повествует о чьей-то жизни, а рассказ – это рассказ о каком-то одном случае?

– В общем ты прав, – подтвердила преподавательница.

– А про роман уже рассказал Санди, – напомнила Агафья. – Про то, как появилось это слово.

– А бывает еще роман-эпопея. Его действие происходит в течение многих лет, там рассказывается о реальных исторических событиях, о том, как они отразились в жизни многих персонажей. Например, роман Льва Толстого...

– «Война и мир», – подхватила Агата.

– А ты откуда знаешь? Неужели уже читала? – спросил Агату Федот.

– Фильм по телевизору помню. Там было много больших серий. И книгу видела – это несколько больших томов, только не помню сколько.

– Четыре тома, – уточнила Анна Александровна.

– Ух! Четыре тома! И это можно прочитать? – протянул Федот.

– Между прочим, в Китае и Корее писали романы в десять и более томов! А прочитать четыре тома займет, наверное, все же не больше времени, чем просмотреть триста серий какой-нибудь мыльной телеоперы... Надеюсь, что это чтение у вас впереди.

– Друзья, давайте подведем итоги, – предложил Санди. – Каждому, как говорится, свое. Больше всего приключений на протяжении длительного времени было у Дика. Поэтому книга Жюля Верна – роман. У меня их было не так много. И поэтому книга Грина – повесть.

– А у меня был только один случай, перевернувший всю мою жизнь и описанный в рассказе Станюковича, – продолжил Максимка. – Все-таки как бы мне хотелось таких приключений, как у вас, Дик и Санди!

– Не огорчайся, Максимка, у тебя еще все впереди. Ты же моложе нас, – утешил его Дик Сэнд. – А теперь, наши читатели, мы должны с вами проститься. Но на прощание – вот вам задание: возьмите известные вам прозаические произведения и определите, что это: рассказы, повести или романы. И просим: подзаголовки не смотреть! Иначе будет неинтересно. А нам пора на свои корабли. Мне – на «Пилигрим»...

– Мне – на «Эспаньолу», – откликнулся Санди.

– Мне – на «Забияку», – закончил Максимка.

– Мы спешим к своим новым читателям, которые открывают для себя библиотеку приключений. Свистать всех наверх! – воскликнул Дик, и... герои книг скрылись в компьютере.

– Обязательно прочитаю «Пятнадцатилетнего капитана», – пообещал Юлик. – И про Санди тоже.

– А «Витя Малеев» – это, кажется, повесть, – уже начал выполнять задание Федот.

– И теперь, надеюсь, вы уже будете понимать, что вы читаете – рассказ, повесть или роман. Каждый жанр прозы по-своему нужен и хорош. Ведь вам понравились все наши гости? – спросила Анна Александровна.

– Конечно! – ответили ребята.

Продолжение следует