Мир профессий будущего и профильная дифференциация в современном образовании

Разрабатывая направления реформ, модернизаций и прочие программы собственного совершенствования, образовательная система не может не учитывать того, в каком культурно-историческом контексте все это происходит и – самое важное – что ожидает нас и наших учеников в ближайшем будущем. Достаточно объективного взгляда на тенденции развития современного общества, чтобы убедиться в том, что современное образование не может строиться с опорой на дорогие нашему сердцу веками отработанные ориентиры.

Образовательная среда в общекультурном контексте

Любые изменения в культуре автоматически приводят к изменениям образовательной среды, а изменения в образовании нередко весьма существенно влияют на течение общекультурных процессов. Этот очевидный факт известен не только тем, кто признает существование диалектики.

Для ответа на вопрос о том, какие тенденции преобладают в современном образовании и соответствуют ли им предлагаемые современными «новаторами» инновации, необходимо рассмотреть наиболее рельефно выраженные особенности развития современной культуры. В этой связи, на мой взгляд, особый интерес представляет концепция культуры французского культуролога Абрахама Моля [Моль А. Социодинамика культуры. М., 1973]. Разработанная в 70-х годах ХХ века, она тем не менее вполне адекватно отражает современное положение дел.

Традиционная культура, по мнению А. Моля, предполагает некоторую иерархию – упорядочивание идей в умах людей. Она опирается на существование всеобъемлющих общих и связанных с ними второстепенных понятий. Благодаря этому любое вновь воспринятое явление можно соотнести с некоторой системой знания, обладающей четко выраженной структурой, словно сотканной из основных, второстепенных, третьестепенных и т. д. линий. В качестве графической метафоры, иллюстрирующей строение этого «устаревшего» типа культуры, А. Моль предлагает экран знаний, напоминающий паутинку или сетку.

В противоположность этому современная культура, культура ХХI века, мозаична. В созданной этой культурой образовательной среде человек познает мир по законам случая, в процессе проб и ошибок. Он постигает требующиеся профессиональной деятельностью причинно-следственные связи в силу случайностей своей биографии. Совокупность его знаний – плод случайностей. Лишь накопив определенный объем информации, человек начинает обнаруживать скрытые в ней структуры. Он идет от случайного к случайному, но порой это случайное оказывается существенным.

«Экран знаний» в этом случае больше похож не на относительно хорошо структурированную сетку или паутинку, а скорее на войлок, где нити хаотично переплетены. Знания человека складываются из разрозненных блоков (объектов), связанных простыми, случайными отношениями близости по времени усвоения, по созвучию или ассоциации идей. Эти обрывки не образуют структуры, но они обладают силой сцепления, которая не хуже старых логических связей придает экрану знаний определенную плотность, компактность, не меньшую чем в традиционном варианте культуры.

Такую культуру А. Моль называет мозаичной потому, что она сложена из множества соприкасающихся, но не образующих ясной конструкции фрагментов. В ней нет точек отсчета, мало подлинно общих понятий. При этом много понятий, обладающих большой весомостью. Эта культура уже не является в первую очередь продуктом университетского или школьного образования, как некоего рационально организованного процесса познания. Она есть результат повседневного опыта, полученного в результате воздействия на человека бесконечно больших информационных потоков, случайных по своей сути. В этом типе культуры знания формируются в основном не системой образования, а средствами массовой коммуникации.

Эта особенность современной культуры очень важна для понимания современного состояния образовательной среды. На этом основании правомерен вывод о том, что доля традиционных государственных образовательных институтов в общем объеме образования человека снижается. Нравится нам это или нет, но этот процесс продолжается на протяжении нескольких десятилетий.

Если выпускник школы 60–70-х годов, твердо знал, что успешная учеба в школе гарантирует ему естественное восхождение на следующую образовательную ступень – высшего образования, то современные школьники и их родители давно расстались с этой наивной мечтой. Услуги репетиторов, подготовительные курсы и прочие ответвления системы дополнительного образования уже давно никто не рассматривает как «дополнительные». Они стали основными по сути, оставаясь дополнительными лишь по названию. Аналогично, многие современные студенты, будущие психологи и педагоги, после занятий интенсивно посещают всевозможные курсы и тренинги, осваивая, например, новые психопрактики или методики обучения, не вошедшие в вузовские программы. Они твердо знают, что вуз даст диплом, но для успешного профессионального становления этого недостаточно. Так в реальности и складывается то, что в современной педагогике называется красивым словосочетанием – «индивидуальная образовательная траектория». Она-то и позволяет человеку добиться профессиональной уникальности, что повышает его шансы на весьма жестком современном рынке труда.

Еще одно интересное следствие этих изменений в культуре – современные юноши теперь по окончании школы выбирают не профессию, как было в ХХ веке, а стиль жизни. Для человека прежней культуры, культуры ХХ века, выбор профессии был обстоятельством ключевым, существенно влиявшим на дальнейшее развитие его личности. Профессия деформировала человека «под себя», выстраивая его душевную организацию в соответствии с требованиями, необходимыми для представителей данного профессионального сообщества. Поэтому многие наблюдательные люди, даже не обладавшие прозорливостью Шерлока Холмса, могли безошибочно в толпе на улице идентифицировать учительницу английского языка, отставного офицера, партработника или слесаря из ЖЭКа. В современном мире у современных молодых людей если не все, то многое в этом плане выглядит иначе.

Профессия является для современного юноши не целью, а средством, способом решения своих собственных социально-экономических проблем. Если выбранная профессия не гарантирует современному молодому человеку того социального и материального уровня жизни, на который он претендует, от нее без особых сожалений откажутся. Неслучайно в современном мире очень легко получить второе, третье и какое угодно по счету и направленности образование. Для выживания и успешного существования в мире от человека требуются лишь смелость, мобильность, способность обучаться, меняя сферу приложения своих профессиональных усилий. Если сегодня ты психолог, завтра – ландшафтный дизайнер, послезавтра – программист или креативный менеджер, это не трагедия и не мучительный поиск себя – это норма жизни в условиях нового времени. Мир динамичен, и человек должен ему соответствовать по динамике.

Несложно заметить, что человек старой формации (старого типа культуры) в этих условиях ведет себя принципиально иначе. Он будет жаловаться знакомым, говорить, писать в газеты и журналы и даже выходить на демонстрации, объясняя окружающим и властям значимость профессии педагога, ученого или офицера, наивно полагая, что кто-то «наверху» об этом не догадывается. Понятия «социальная и профессиональная мобильность» ему неизвестны. Он готов на душевные затраты, связанные с переориентацией только в условиях реальной угрозы собственной жизни – голода и пр.

Оценивать данное обстоятельство с точки зрения «хорошо–плохо» – бессмысленно. Так есть, и мы с этим ничего поделать не можем. Единственное, что мы можем сделать, – это научиться жить в динамичном, постоянно развивающемся мире. И обучать детей так, чтобы они могли без труда адаптироваться в этих условиях. Попробуем с этой точки зрения взглянуть на одну из предлагаемых педагогических инноваций, именуемую профильным обучением.

О профильном обучении

Корни профильного обучения произрастают из давней традиции, согласно которой основная задача образовательной системы – выявить до начала обучения либо на его ранних этапах основные способности индивида, с тем чтобы соответственно им скорректировать цели и характер учения. Это рассматривалось как оптимальный путь к максимальной, в том числе и творческой, отдаче. Считалось, что высокие результаты в творческой деятельности, достигнутые благодаря верно определенным и развитым способностям, будут содействовать самоактуализации личности, формированию позитивной «Я-концепции», и, наконец, все это вместе создаст условия для того, чтобы индивид принес обществу максимум пользы.

Это представление еще реально действует на периферийных уровнях философии образования, но оно активно вытесняется другим, более соответствующим современному пониманию. Современный человек уже иначе представляет свое место в мире и свои отношения с обществом и государством. Постепенно, как отмечают многие философы, «человек для общества» уступает место «человеку для себя». А потому и главные усилия в сфере образования теперь предлагается направлять на развитие прежде всего тех способностей, которые не вытекают из каких-то абстрактных «общественных потребностей», а требуются самому человеку для успешной самоактуализации и самореализации, для продвижения к целям, которые человек поставил себе сам [Грановская Р.М., Крижанская Ю.С. и др.].

Теоретической базой подобных представлений являются, с одной стороны, реальные шаги в области демократизации общественной жизни; с другой – исследования психологов, заставившие многих специалистов в области образования принять точку зрения, согласно которой ведущей характеристикой творческой личности следует считать не «выдающиеся способности» (высокий интеллект, креативность и др.), а ее мотивацию (жизненные цели). Именно она рассматривается многими как решающий фактор реализации творческого потенциала личности [Маслоу А., Рензулли Дж. и др.].

Российские исследователи Р.М. Грановская и Ю.С. Крижанская, ссылаясь на свои исследования, пишут по этому поводу: «Такая стратегическая переориентация позволила существенно повысить эффективность обучения, так как люди, изначально менее способные, но целенаправленно решающие собственную, личностно значимую задачу, оказываются, в конечном счете, более продуктивными, чем более одаренные, но менее заинтересованные» [Грановская Р.М., Крижанская Ю.С., 1994. С. 120].

Кроме того, в условиях современного динамичного мира привязка человека с детских лет к определенному профилю деятельности через внушение ему того, что он «гуманитарий», «математик» или «естественник», явно противоречит задачам воспитания человека, ориентированного на социальную и профессиональную мобильность, обучение и переучивание в самых разных направлениях. Несложно заметить, что попытка задать образованию тот или иной профиль направлена диаметрально противоположно тем задачам, которые ставит перед человеком современная социокультурная среда.